Возможно ли рождение ребенка после смерти его отца? В прошлом месяце судья в Нью-Йорке постановила, что медицинский центр должен заморозить сперму Питера Жу, который погиб в возрасте 21 года. Его родители направили запрос об этом в суд в тот день, когда органы молодого мужчины должны были отправиться на донорские цели.

«Питер всегда говорил нам о своем желании иметь большую семью и пятеро детей. Он мечтал жить на большом ранчо и разводить лошадей», — написали Йонгмин и Моника Жу в официальном письме. «Мы хотим сохранить частичку нашего сына, которая может дать жизнь его детям — а нам подарить то бесконечное счастье, которое давал нам Питер, пока он был жив».

Этот случай вызвал дискуссию — процедуры по заморозке спермы в случае внезапной смерти молодых людей предпринимались еще в начале 1980-х. «Дело Жу» оказалось сложнее предыдущих, поскольку о процедуре попросили не жена или партнер погибшего, а его родители. Обычно госпитали следуют точной инструкции — и выполняют все, что от них требуется, чтобы сохранить половые клетки, но в данном случае никто не хотел брать на себя ответственность.

При понимании всех чувств, которые родственники испытывают в таких ситуациях, единого мнения, этично ли использовать сперму погибших мужчин для зачатия эмбриона, до сих пор не сложилось. Стремление семьи любой ценой сохранить хотя бы какую-то надежду на продолжение рода сталкиваются с этическими и моральными вопросами, а также с опасениями врачей относительно возможности рождения здорового ребенка при подобных обстоятельствах зачатия. 

«Кажется ли мне, что это самое здоровое решение для меня в настоящее время? Нет». Мисси Реддинг, которая направила в суд запрос о заморозке спермы ее сына, Николаса Эванса, погибшего в 2009-м, признает всю непрозрачность вопроса, но тут же добавляет: «Пошла бы я снова на такой шаг? 100% — да».

Венди Вард — ее брат Дэниэл Кристи разбился в 2007 году в возрасте 23 лет на мотоцикле — говорит, что для большинства людей подобное решение всегда непростое. Ее собственным родителям пришлось приложить множество усилий, чтобы суд позволил врачам заморозить сперму их сына: дело в том, что об этом их попросила девушка, которая еще не успела стать официальной женой.

«Я прекрасно понимаю, почему люди считают, что так делать нельзя. Но если они никогда не были на месте убитых горем родителей, они не могут судить других. Сейчас у меня у самой есть дети, и я не могу без слез вспоминать лица моих родителей на похоронах брата. Они не хотели, чтобы эта история закончилась, и я понимаю, почему они захотели пойти на риск с заморозкой клеток».

Решение о возможности заморозки спермы должно быть принято максимально быстро, даже учитывая растерянность и горе семьи погибшего. Но при этом медики настаивают на том, чтобы с момента проведения процедуры до принятия решения об оплодотворении донорской яйцеклетки прошел минимум год. Этот период нужен для того, чтобы родственники погибшего пришли в себя и могли не спешить с дальнейшими шагами. «Решение относительно оплодотворения должно быть действительно тщательно продуманным», — говорит доктор Ранжит Рамасами, уролог-репродуктолог университета Майами. 

Будет ли оплодотворена сперма Питера Жу, пока неизвестно. Суд еще не вынес решение о возможности дальнейшего использования клеток молодого мужчины для дальнейшего оплодотворения и взял пока время на исследование этого вопроса.

В мире нет точных данных о предпринятых успешных попытках оплодотворения яйцеклетки биоматериалом умершего. Эксперты говорят, что при нескольких ежегодных обращениях с целью сохранения половых клеток умершего его родственники, как правило, не решаются на дальнейшее использование материала для оплодотворения.

В некоторых странах, например, во Франции, Канаде и Германии, сохранение мужских половых клеток от уже умершего донора запрещено. В Великобритании должно быть письменное разрешение самого мужчины на такую процедуру — понятно, что оно должно быть сделано еще при его жизни. Американские госпитали тоже требуют наличие предварительного согласия самого мужчины. Однако такой подход был признан ограничивающим права пациентов, потому что в некоторых случаях — например, если пациент находится в коме или без сознания — просто невозможно получить письменное согласие мужчины. 

Другой вопрос, который тоже кажется важным в случае с Жу — он говорил своим родителям о желании иметь детей, но никогда не упоминал о том, какую женщину он видит в роли их матери. Кроме того, у него никто не спрашивал, хочет ли он, чтобы его дети росли, ни разу не увидев своего отца.

В другой истории Эми Крус, невеста погибшего в 2007 году Дэниэла Кристи, тоже хотела сохранить его сперму. К моменту его гибели у нее уже было готово платье к свадьбе: «Мы мечтали о доме и детях и я хотела, чтобы все эти планы сбылись». Сестра Даниэла говорит о том, что у нее были очень странные чувства по поводу решения ее родителей поддержать решение Эми: «Они оба были такими молодыми, когда произошла трагедия, но я верю, что не мы выбираем себе судьбу — и можно ли в таком случае пытаться изменить то, что было предначертано свыше?»

Через какое-то время Эми Крус вышла замуж за другого человека и забеременела. Даже вынашивая второго ребенка, она продолжала говорить о своем желании родить от погибшего Дэниэла. Но обе беременности были тяжелыми, дети появлялись на свет в результате кесарева сечения. Ее муж поддерживал женщину в ее желании родить снова и использовать биологический материал Дэниэла, но у обоих возникли сомнения, сможет ли она физически вынести все сложности ЭКО и выносить еще одного малыша. Поэтому, когда врачи спросили у женщины, будет ли она обновлять контракт на хранение спермы ее бывшего жениха, она приняла решение не делать этого.

В свете этой истории многие думают, что родителям Жу нужно дать возможность верить, что однажды они смогут увидеть ребенка своего сына — даже если они никогда примут решения оплодотворять яйцеклетку, как родные Дэниэла. 

У сестры Дэниэла, Вард, двое детей: четырехлетняя дочь и семилетний сын, его имя — Дэниэл, в честь дяди, которого он никогда не видел. Вард говорит, что они очень похожи между собой манерой говорить и держаться. Ее брат продолжается в своем племяннике — и этой семье вполне достаточно этого факта, чтобы горе потери уменьшилось. А что будет с семьей Жу — покажет время.

Читать дальше