«Ерунда, обычный ребёнок!» — уверенно заявляют представители старшего поколения. «Все дети активные!» — фыркают другие мамы. А тем временем жизнь с гиперактивным ребёнком превращается в сущий ад. О реальном диагнозе СДВГ и ненадуманных проблемах нам рассказали мамы таких детей, а Има Захарова, педагог-психолог, дефектолог, эксперт Центра лечебной педагогики, объяснила, как можно их преодолеть.

«Я показываю картинки — он бегает кругами. Извините, но мне кажется, у вас СДВГ»

Ольга, 29 лет, мама пятитилетнего Егора, г. Красногорск

С самого рождения моего сына я видела, что он очень активный. Он начал рано развиваться: в полгода встал на ножки, в 8 месяцев пошёл. С девяти месяцев мой живчик уже вовсю бегал по квартире и не раз подвергался опасности, дотягиваясь до острых и режущих предметов, залезая на столы и подоконники. На улице, когда другие дети спокойно сидели в песочнице, Егорка наматывал круги по площадке и вокруг дома.

С полутора лет появились истерики и агрессия: ребёнка невозможно было увести с площадки без слёз. Всякий раз он устраивал трагедию с валянием на полу и громким ором. Если же кто-то его задевал, брал игрушки или ломал то, что он построил, Егор становился неуправляемым и лез драться до исступления, пока не разнимут.

Я видела, что-то не так, но все вокруг мне уверенно заявляли, что он такой же, как и все, что это обычный ребёнок.

В садик пошли ближе к трём годам, после пары месяцев меня вызвала на разговор психолог. Она и подтвердила мои мысли, заявив: «С мальчиком не всё в порядке, поведение неадекватно, вам надо обратиться к неврологу».

Впрочем, к неврологу я и так собиралась, потому что у Егора к тому же была сильная задержка в развитии речи. Слов десять, не больше, и посещение детского сада ситуацию не исправляло.

Я пришла на прием, описала все наши проблемы, но врач сказала, что всё в порядке, нужно немного скорректировать поведение и назначила ноотроп (лекарственное средство, предназначенное для оказания специфического воздействия на высшие психические функции — прим. Ред). Впрочем, на всякий случай посоветовала сходить к психиатру. 

Психиатр сказала, что по ее части она проблем не заметила, и отправила обратно к неврологу. Мы пропили нооотроп, но особого эффекта не было. Тогда невролог отправила нас к логопеду.

Логопед попробовала позаниматься с Егором, но после развела руками. «Его невозможно организовать. Вместо занятий он носится. Я рассказываю о цветах — он таскает стулья. Я показываю картинки — он бегает кругами. Извините, но мне кажется, у вас СДВГ (синдром дефицита внимания и гиперактивности — Прим. Ред.)», — сказала она.

Так я впервые задумалась об этом диагнозе. Я принялась читать о нём, и половину описанных признаков сразу же нашла у нас: он не боится незнакомых людей, он лезет всюду, у него нет страха, он сосет палец и грызет ногти. Невролог мои опасения подтвердила: да, возможно, СДВГ. Но это не лечится. Надо корректировать занятиями.

Уже год мы живем с этим диагнозом. Речь поправили благодаря терпению логопеда и его индивидуальным занятиям. Занимается с дефектологом, в саду — с психологом. Отдала на секцию волейбола — хоть там он может выплеснуть свою энергию. Пока справляемся без лекарств. Но тяжело — не то слово. Что дальше — какая школа, какие занятия? Пока боюсь даже думать.

«Это очень сложно — растить такого ребёнка. Скажу честно, это даже невыносимо»

Юлия, 38 лет, приёмная мама десятилетнего Саши, Москва

Саша — не мой ребёнок. Мы взяли его полугодовалым из Дома малютки. С первых дней я увидела, что ребенок беспокойный: толком ни сна, ни спокойного бодрствования. Но я была к этому готова, я понимала, что ребёнок из детдома — это всегда сложно. Диагноз «СДВГ» ему поставили в пятилетнем возрасте, раньше такой диагноз не ставится.

Интеллект — как у всех, а вот с поведением проблемы: гиперактивность, раздражительность, невнимательность, рассредоточенность. Врачи периодически прописывают курсы лекарств: в основном, это ноотропы. Психиатры ставят расстройство личности и поведения, дисфункцию головного мозга.

В детский сад Саша не ходил, а вот в школу пошёл с семи лет, в обычную. Учится плохо, два раза оставался на второй год, затем его перевели в коррекционный класс. Сейчас перешёл с горем пополам в третий класс.

Я не работаю, так как ребенка нужно постоянно контролировать, ведь поведение у него ужасное.

Например, он может специально толкнуть маленького ребёнка на улице, подставить подножку, а потом смеяться так зловеще, что все вокруг будут оборачиваться.

Он постоянно носится и делает что-то отвратительное. Грубит, хамит. Если я беру его за руку, выворачивается. Если я что-то объясняю ему, то он смотрит на меня стеклянным взглядом, как бы сквозь меня, и я понимаю, что он «в отключке». С первого раза он никогда ничего не делает, мне надо говорить ему по сто раз, превращаясь в попугая. Если же я начинаю на него давить, он устраивает истерики.

Врачи постоянно подбирают лекарства. И от всего разная побочка: то он становится заторможенным, то у него галлюцинации, то странные мысли, то истерический смех. Это очень сложно — растить такого ребёнка. И скажу честно, это даже невыносимо. Иногда я очень жалею, что взяла его из Дома малютки.

«С каждым месяцем становится всё сложнее. Иногда срываюсь, кричу...»

Мария, 32 года, сыну Матвею 4,5 года, г. Владимир

О том, что у ребёнка СДВГ, я поняла полгода назад. Он ломает все игрушки, постоянно носится, кричит и заявляет о себе. Когда он оказывается в толпе, то начинает истерить и привлекать к себе внимание. А когда мы поехали на море, то от новых впечатлений он истерил буквально везде. У Матвейки есть и навязчивые движения: даже если он сидит вроде как смирно, его ноги и руки ходят ходуном, а в детском саду на праздниках он устраивает такие шоу, что я сижу и краснею.

Я пыталась с ним разговаривать, объяснять, укорять. Вроде бы такие разговоры полезны. Он слушает, кивает, а потом снова всё делает по-своему.

Я обращалась к неврологу: та сделала какие-то тесты, пообщалась с ним и подтвердила диагноз СДВГ. Сказала, что это пока только в слабой форме и с возрастом всё может усилиться.

Нам пока прописали просто витамины и посоветовали походить к психологу. Помимо этого Матвей посещает логопеда и танцы. Но с каждым месяцем становится всё сложнее: от воспитателей в саду постоянно сыплются жалобы, дома за плохое поведение стараюсь наказывать запретами: он уже лишен и телефона, и планшета, и мультфильмов, но ничего не помогает. Иногда срываюсь, кричу.

А ещё очень стыдно за его поведение. Я пока только начала ходить по врачам. В планах отвести ребёнка к психиатру и найти врача, который пропишет не витаминки, а нормальное лечение.

«СДВГ не лечится, но с ним можно жить»

Захарова Има Юрьевна, педагог-психолог, дефектолог, эксперт Центра лечебной педагогики, г. Москва:

«Очень часто СДВГ диагностируется ошибочно, и часто медиками прописываются психостимуляторы и антидепрессанты детям, которым это не нужно. Такое лечение отрицательно воздействует на физическое и психическое благополучие ребёнка.

Поэтому важно в первую очередь найти специалиста, который умеет отличать СДВГ от других проблем.

Как отличить именно синдром дефицита внимания и гиперактивности? Для этого диагноза характерны очень противоречивые формы поведения: «псевдоотсутствие», когда ребенок находится с вами и в то же время он мысленно не здесь, он выключен; импульсивные смены направления активности, отвлекаемость, неуправляемость. Это и описывают родители в наших историях.

Такое же поведение демонстрируют дети с дезорганизованной привязанностью, с трудностями сенсорной интеграции, например, с вестибулярной недостаточностью или с трудностями восприятия кинестетической информации от собственного тела (мышечно-суставное чувство). 

При выборе стратегии важно понимать, что лежит в основе трудностей поведения ребёнка. Дети с СДВГ, которые в своём исследовательском поведении могут так же выглядеть загнанными и импульсивными, отличаются от детей с нарушением привязанности тем, что, как правило, не склонны к частым несчастным случаям. Дети с нарушением привязанности, несмотря на болезненный опыт несчастных случаев, продолжают своё рискованное поведение, как будто так ничему и не научились.

Такое поведение часто бывает у детдомовских детей и у детей, за которыми присматривают посторонние, если значимые взрослые часто меняются, а также у детей, которым не оказывают должного внимания.

В этих случаях показана психотерапия и работа с травмой. 

Например, при пониженной чувствительности вестибулярной системы дети отличаются гиперактивностью, они постоянно говорят, всем действуют на нервы. Речь — это их инструмент компенсации. В таком случае лучше проконсультироваться со специалистом по сенсорной интеграции. Так же и в случае с пониженной мышечно-суставной чувствительностью, которая отвечает за восприятие собственной позы и движения.

«Гиперактивный ребёнок обманывает свою неспособность остановиться и задержаться на промежуточной ступени, постоянно используя скорость и центробежную силу», — пишет Улла Киплинг в своей книге «Сенсорная интеграция в диалоге». Он может затормозить своё движение, только врезавшись во что-нибудь или в кого-нибудь. Бьется посуда, ломаются вещи. С такими проблемами в поведении тоже хорошо обратиться к специалисту по сенсорной интеграции.

Следующее — что делать, если диагноз СДВГ поставлен и в нем нет никакого сомнения? Эффективен комплексный подход, который сочетает в себе: психотерапию/игротерапию, нейропсихологический подход, педагогический — возможно, разные поведенческие методики. Медикаментозная терапия назначается только по индивидуальным показаниям, когда нарушения когнитивные и поведенческие не могут быть преодолены немедикаментозными методами.

Что необходимо: рассказать родителям об особенностях импульсивного ребёнка, о важности устойчивых границ, которые определяет, конечно же, взрослый, о необходимости игры, ведь только в игровой форме можно добиться управления вниманием ребёнка, после чего уже будут возможны занятия с дефектологом.

Родителям, у которых ребёнку поставили диагноз СДВГ, я бы порекомендовала книгу Росс В.Грин «Взрывной ребёнок» — она учит тому, как надо общаться с импульсивным ребёнком и преодолевать конфликты.

И не стоит паниковать: диагноз СДВГ — не приговор. Если правильно его диагностировать, правильно составить психолого-педагогическую программу коррекции и поддержки родителей, то все можно преодолеть!

Эксперты: Захарова Има Юрьевна

Читать дальше