Во что одеть ребенка 17 века? Детская мода на полотнах великих художников

Где сегодня можно увидеть самое интересное и модное из одежды, если вам любопытно, во что одеть ребенка? Конечно, в инстаграме. Тренды и бренды, цвета и фактуры — все там, только успевай выбирать, восхищаться и готовить деньги. А как выходили из ситуации наши бабушки? У тех были модные журналы — поэтому тенденции обновлялись в разы медленнее.

А что делали люди в позапрошлом веке? А четыреста лет назад? Кто решал, что носить детям — и существовала ли одежда для детей в принципе? Пусть это звучит сейчас удивительно, моду диктовали полотна художников. Они изображали самых ярких, богатых и знаменитых людей своего времени —  которые и диктовали моду целым странам и континентам.

Когда дети стали объектом искусства?

Собственно, это случилось не так уж и давно. Древнеегипетское искусство целиком посвящено культу загробной жизни и мифосказаниям о жизни богов — дети если и появляются на редких фресках и скульптурах, то в те моменты, когда «из песни слова не выкинешь» — ну раз уж был какой-то там младенец у бога или фараона, так уж и быть, давайте его поставим в композицию. Какие дети, если кругом — божественное и вообще — вечное.

Античность, греческая и римская, шла по тому же самому пути, что и мрачное Средневековье: мирское, бытовое, человеческое и живое появляется только в контексте религиозного. Детям теперь достается еще и роль толстеньких голопопых и голопяточных ангелочков непонятного пола (никто ведь никогда не имел счастья лицезреть ангелов при штанах и ботинках, верно?), ну и редкие портреты детей художников или европейских монархов. Отдельная тема — младенец Христос. Примерно такой небогатый выбор детской темы в живописи и скульптуре существовал довольно долго.

Детской одежды на протяжении всего этого времени нет: художники и скульпторы вполне могли себе позволить слегка приукрасить действительность, но смягчать нравы никому из них и в голову не пришло бы. Нарисовать лишний ряд ожерелья, брошку или дополнительное кольцо было делом обычным, но детей особо никто не считал — даже у знати и королей. Рождалось их много, некоторые из них жили очень мало даже по тогдашним меркам: в 30 лет наступала глубокая старость. Здравоохранение было известно на каком уровне.

В искусстве дети видны в точной копии одежды взрослых — повседневной и парадной. Разнообразия не наблюдалось: одежда несла совершенно конкретную функцию, декор и фасон скорее демонстрировали богатство и происхождение владельца. Примерно до XV века ребенок сначала заматывался в кусок ткани (часто — ветоши, оставшейся от одежды родителей), на голову водружался чепец или косынка, независимо от пола. А дальше он в буквальном смысле выходил своими ногами во взрослую жизнь, одетый примерно так же, как и остальные люди любого возраста его сословия.

Переломный момент: XVII век

Пожалуй, только с этого времени можно говорить о зарождении детского костюма — хотя очень долго будут существовать парные «фэмили-луки», особенно на портретах знати. Но и тут причина не в том, что это мило — маме с дочкой одеться в одинаковые платья. Выбор ткани был не слишком большим, даже если предположить, что герои картин могли себе позволить покупать, например, привозной восточный шелк. Детскую одежду, кроме набора функций и размера делает именно детской декор. А он-то как раз оставался ровно таким же, как и у взрослых. Может себе семья позволить жемчуга с бриллиантами и горностая с золотым шитьем? Вот и прекрасно, декорируем же скорее всех домочадцев.

Строго говоря, зайчики и медвежатки — это вообще позднейшее изобретение прошлого века. Еще каких-то сто лет назад все носили одинаковый принт — полоску, клетку, флоральный рисунок.

Никаких особо «дышащих и подходящих для нежной детской кожи» материалов, никакого деления по принципу розовый-голубой для мальчиков и девочек. Оно, кстати, возникло в Северной Америке лишь после окончания Второй Мировой войны.

В чем было различие между взрослой и детской одеждой?

Внимательно посмотрим на картину Филиппа де Шампаня, написанную в 1649 году. «Дети Амбер де Монмор» — художник тщательно записал возраст всех изображенных на полотне: от 8 месяцев до 10 лет. Старший — десятилетний, он крайний слева — одет уже как мужчина в миниатюре, у него плащ. Довольно скоро его одежда будет только «расти» вместе с ним по размеру, по дороге обзаводясь только знаками отличия — военными, торговыми или религиозными. Больше ничего интересного с точки зрения эволюции не случится: его наряд уже «вырос» до взрослого состояния.

Со всеми остальными детьми все интереснее — прежде всего, читателям предлагается угадать, какого они пола? Вероятно, никто не сумеет ответить точно — идентифицировать из нашего времени не представляется возможным, все дети выглядят примерно одинаковыми и все одеты в платья. Правильный ответ таков: девочка на полотне ровно одна, она сидит прямо по центру. Столетием раньше, то есть в XVI веке, стало нормальным одевать мальчиков так же, как и девочек — то есть в женское платье, с фартуком и нижней юбкой. Последняя часто драпировалась в неимоверное количество складок, так что бедра становились гораздо объемнее своих естественных размеров.

Платья были на пуговицах, в них перебирались сразу после пеленок. Как только ребенок начинал ходить, его придерживали за специальные лямки. На таких «поводках» дети оставались довольно долго, до четырех-пяти лет. В этом возрасте они могли получить «взрослые» чулки под платье, примерно через год — сменить младенческий чепец на взрослую шляпу.

Посмотрите, что сразу бросается в глаза? Верно: имя ребенка не указано по какой-то причине. Хотя можно заключить, что это безымянное дитя явно аристократического происхождения: во-первых, одежда пошита из дорогой и, что важно, новой материи, а на шее — тяжелая цепь с драгоценным медальоном. Во-вторых — кормилица. Эта женщина часто становилась членом семьи, воспитывая чужих детей. Случаев, когда они появлялись на картинах — буквально перечесть по пальцам. Эта молодая женщина — явно более низкого происхождения, чем ее подопечный, возможно, из вдов: одежда очень строгая и без декора. Жаль, что установить личности этих двоих вряд ли удастся — по статусу это наверняка кто-то социального уровня Арины Родионовны. Пол и имя ребенка в этом ключе куда менее интересны. 

Семилетний ребенок вполне мог разгуливать уже и при шпаге, если, конечно, его происхождение позволяло ему это. В целом же процесс одевания мог выглядеть примерно так: куртка и сорочка, чулки и штаны, все соединить между собой булавками. Чулки закреплялись подвязками над коленями — да, и не забыть повязать пояс, надеть плащ и шляпу. От одного только этого описания сразу хочется расцеловать современного ребенка, который носит всего лишь джинсы и кроссовки на липучках. И, заметим, многим детям никто особо не помогал при одевании.

Многие дети получали такой комплект одежды из расчета на два-три года, сезонные коллекции в ту пору не слишком часто радовали покупателей. Если мальчик прыгал и бегал слишком усердно, и платье приходило в негодность, ребенка нещадно пороли, платье чинили — если оно еще поддавалось починке — и передавали следующему поколению подросших детей.

Чем больше одежда изнашивалась, тем дальше от замка она уходила в народ. По этой причине даже в XVIII веке в провинции можно было спокойно встретить одежду образца трехсотлетней давности. 

Будет справедливым отметить и обратное движение — не только за знатью донашивали одежду: аристократы с удовольствием устраивали маскарад, обряжаясь в костюмы пастушков и пастушек. Вся эта пасторальная сахарная выдумка — исключительная прихоть и каприз, игра и поза. 

Обратите внимание на ребенка: девочке на вид никак не больше 7-8 лет, но она выглядит совершенно взрослой женщиной. Налицо все болезненные ухищрения, на которые шли тогдашние женщины во имя красоты: брови и волосы по линии роста выщипаны или выбриты.

Этот портрет — скорее исключение из общего ряда. Да и то, пожалуй — исключительно благодаря гению голландской живописи. Полотно необычно вот чем: он писался ради изображения самого ребенка и его характера — сразу видно, что задорного и веселого. Большинство детских портретов того времени создавались по множеству причин, но дети почти никогда не являлись целью и смыслом тогдашнего искусства.

Когда платья превратились в брюки?

Штаны для маленьких мальчиков устойчиво появились только во второй половине XIX века — да и то не везде. В первую очередь нужно сказать «спасибо» санкюлотам во Франции, которые, по большому счету, первыми начали отвоевывать право на штаны в качестве самостоятельного элемента гардероба, а не дополнения к чулкам. 

Отметим, что простолюдины вполне могли себе носить все, что им вздумается — в их случае в ход часто шли штаны старшего брата, а то и вовсе чужая одежда. 

Чтобы окончательно закрыть вопрос со штанами, заметим, что британцам, например, до сих пор кажется нормальным одевать мальчиков в шорты вплоть до семилетнего возраста — подтверждением тому могут служить фотографии первенца Кейт и Уильяма. Полноценные брюки, таким образом, даже теперь признаются скорее атрибутом взрослого мужского мира, нежели детского. С другой стороны, шорты — признак благородного происхождения и хорошего воспитания — сравним с длинными брюками «с чужого плеча» в случае с бедняками. 

Только со времен Второй мировой брюки стали нормой для мальчиков постарше. До школы мальчиков чаще можно было видеть именно в шортах — с гольфами, чулками или колготками. 

Окончательное разделение на мужское и женское по фасону в детской моде произойдет только после 1914 года, когда женщины осмелились снять с себя тесный и неудобный корсет.

В целом, можно увидеть, что и детство как пора беззаботности и счастья, и одежда для этой особой радостной категории людей, появились совсем не так давно. Пожалуй, нам всем повезло в этом смысле. Сейчас можно видеть смешение стилей в обратную сторону — когда вполне себе взрослые люди носят майки в Микки-Маусах и других зайчиках. Но ведь и это наверняка лишь часть развития? 

---

---