История о том, как мама скрывала от дочери правду об отце и советы психолога Марины Гогуевой, которые помогут рассказать детям непростые подробности их рождения.

Мне всегда очень хотелось иметь отца

Семьи, где есть мать и отец, с детства казались мне такими счастливыми — словно идеальная картинка с обложки журнала.

У меня отца не было. С самого моего рождения. Всё, что я о нем знала — это то, что они развелись с мамой, когда она была беременна мной.

Как-то, лет в 8, я увидела передачу «Ищу тебя» и поделилась с мамой гениальной идеей, что мы можем найти папу с помощью телевидения. Но мама идею не оценила и рассказала мне, что отцу мы не нужны, что человек он не очень хороший и искать его не нужно.

Позже я нашла отца в «одноклассниках» — я знала его ФИО, эта информация была в моём свидетельстве о рождении. Впервые увидела его фотографию. Было странно видеть толстого незнакомого мужика и примерять на него роль отца, о котором я так мечтала.

Оказалось, что мой отец — не мой отец

Прошли годы, я уехала учиться в другой город и стала жить самостоятельно. Как-то мы встретились с мамой в честь моего 21-летия. Посидели весело в кафе, а когда спускались в метро, мама вдруг рассказала мне, что мой отец, оказывается, не тот человек, о котором я думала всю жизнь, не загадочный персонаж из свидетельства о рождении, не бывший муж мамы, а другой мужчина.

Мама говорила путанно, объясняла обстоятельства моего рождения, и я догадалась, о ком она говорит. Спросила, он ли? Мама ответила: «да». Эскалатор довез нас до платформы и больше эту тему с мамой мы не обсуждали.

А имя отца я отгадала, так как это был хороший друг семьи. Человек, который был рядом, сколько я себя помню. Он построил мне кровать-чердак, делал со мной уроки, а на школьном выпускном экзамене сидел в холле моей школы, и я тайком бегала к нему советоваться, как лучше сформулировать мысль в сочинении.

Но я никогда не думала о нём, как об отце. Это был друг семьи и не более того. Сейчас понимаю, что мама выдерживала с ним дистанцию, которую я, конечно же, всегда ощущала и от этого к родным людям его не причисляла. А также отметила для себя, что ни разу не видела его жену или сыновей, хотя он сам часто заходил к нам в гости.

Сожаления о том, что я не узнала правду раньше, мучали меня несколько лет

После того, как я узнала, что мой родной отец был рядом со мной всю мою сознательную жизнь — я без конца прокручивала в голове сцены из детства, убеждаясь в очевидности маминого откровения. Вспоминала, как при наших встречах, человек, теперь оказавшийся моим отцом, крепко обнимал меня, часто говоря «как бы я хотел иметь такую дочку!» или как они переглядывались с мамой после моих рассказов об успехах в школе, приговаривая «какая же умница». А я не то, что была равнодушна к этой близости, она меня смущала, мне было неловко от крепких объятий и излишне долгих разговоров после сделанных домашних заданий.

И как тяжело от этих воспоминаний сейчас, ведь оказывается, что у меня всегда было то, что мне так хотелось иметь.

Разные бывают отцы: бывают такие, что лучше бы его не было, бывает — вроде есть и рядом, а незаметно. А у меня отца не было, но был взрослый друг. Человек, закончивший МГУ, служивший в военном флоте, объехавший весь мир и владеющий сложнейшими языками. Человек, с которым никогда не было скучно и всегда было о чем поговорить. А ещё нас многое связывало, и мы часто обсуждали любовь к философии, языкам и знаниям в целом.

Когда узнала кто мой родной отец, не смогла с ним говорить

На тот момент, когда мама рассказала мне правду, я уже давно жила отдельно в другом городе. С человеком, который оказался моим отцом, давно не виделась. А когда он звонил, я всё реже брала трубку: помощь с уроками мне больше была не нужна, общих тем с взрослым мужчиной у меня не было и потребности рассказывать о своей жизни тоже.

В дни рождения он звонил мне всегда, но в этот раз я не ответила. Мне было странно: я только узнала правду и не могла понять, как себя вести, как его называть, по имени или сказать «отец», а может продолжать делать вид, что я ничего не знаю, не подставлю ли я маму, и много других вопросов носилось в моей голове.

Несколько лет мне потребовалось, чтобы морально быть готовой к разговору. Но когда я позвонила, его телефон был недоступен. Я спросила маму, давно ли она его видела и узнала, что он переехал в деревню, а куда точно она не знает.

Спустя много лет мы поговорили

Прошло девять лет, пока мой отец позвонил мне снова. Мне исполнилось 30. Зазвонил телефон, на экране высветился неизвестный номер. Очень знакомый голос, такой же бодрый, как и 15 лет назад, радостно поздоровался, спросил, помню ли я его, и приступил к поздравлениям с юбилеем.

Мне казалось, что я давно закрыла и проработала для себя эту тему, но услышав голос отца, я не могла сдержать эмоций. Играть в непонятную игру, придуманную родителями, я не стала и сразу сказала фразу, которую носила в себе все эти годы: «я знаю, что вы мой отец».

Слезы лились из моих глаз, а в трубке повисла долгая пауза. Спустя время мой отец тихо ответил: «Мама думала, эта информация может тебе как-то навредить, она просила меня не говорить правду».

Я почувствовала, что эмоционально он уже всё пережил, в отличие от меня. Разговор казался мне холодным, а прощаясь, на вопрос «будем ли мы общаться», я не услышала внятного ответа. Но спустя пару дней он позвонил мне снова, и мы проговорили весь вечер. И с тех пор регулярно общаемся.

Маму я не виню и не сужу. Могу только догадываться, как сложно нести такую тайну всю мою жизнь и, думаю, ей было страшно, что кто-то мог узнать или что-то  заподозрить. Полагаю, она, даже в свои 35 лет, очень боялась своей матери и её осуждения. А ещё я думаю, что она очень хотела иметь меня, раз пошла на такой шаг — в конце 1980-х это было более сложным решением, чем сейчас.

Почему так вышло

Когда-то, во время развода с мужем, моя мама поняла, что ей очень хочется ребенка. Она не могла знать, выйдет ли когда-то замуж снова, а рожать вне брака не хотела. Этими мыслями она поделилась со своим другом, который всегда хотел дочку. Он был женат, его сыновья выросли, с женой они были не сильно близки, но и не разводились. Мама забеременела, а мой отец пообещал, что будет ей во всем помогать.

Моя жизнь не стала лучше или хуже после того, как в ней появился отец, но сокрытие правды я восприняла как обман, после которого мне пришлось заново выстраивать доверие к миру. А для себя я решила, что постараюсь быть максимально честной со своими детьми, так как мне кажется, что чем раньше рассказываешь ребенку непростые вещи, тем легче они будут восприниматься.

Мнение психолога

Комментирует Марина Гогуева, кандидат психологических наук, автор инстаграма @gogueva_psy и телеграм-канала для родителей @bezisterik.

— Мне бы очень хотелось дать родителям «инструкцию по безопасности» — в каком возрасте ребенка раскрывать семейный тайны, в каком —  рожать младшего, до какого детского возраста дотянуть брак и когда можно разводиться. Но таких возрастов нет. Есть ребёнок и та реальность, которую для него создаёт родитель.

Большое заблуждение — думать, что маленький ребёнок ничего не понимает и можно ему не объяснять, куда делся папа. Или чем старше ребёнок, тем проще воспринимает новости, меняющие его жизнь.

Как думает родитель: до школы мал еще, школа — стресс, лучше подождать, подросток — и так живём как на вулкане, зачем масла подливать, а потом уже вроде не актуально.

Что же всё это время происходит с ребёнком? Он живёт во лжи. Маленькие дети, конечно, не понимают осознанно, что происходит. Но могут чувствовать ненадежность, недоверие к самым близким людям. Как после этого доверять другим? Сложно. Об этом же пишет и Алина: «Моя жизнь не стала лучше или хуже после того, как в ней появился отец, но сокрытие правды я восприняла как обман, после которого мне пришлось заново выстраивать доверие к миру».

В раннем детстве мама для ребенка — весь мир. И от того, как выстраиваются отношения с ней, может зависеть то, как в будущем человек будет выстраивать близкие отношения.

Другое важное чувство — принятие и его антипод — отвержение. Если ребенку говорят, что у него нет отца, как здесь почувствовать себя значимым, принятым, ценным? И как потом верить, что ты можешь быть значимым для чужих, посторонних людей, верить, что они тебя любят?

Когда ребенку говорят, что у него нет отца, рано или поздно возникнут вопросы — откуда я взялся тогда? И куда делся мой отец? Когда мама ничего не отвечает или говорит, что отец такой подлец, без него лучше, ребенок чувствует отвержение. Ведь в ребенке соединены мать и отец. Если мама отвергает отца, она отвергает и часть меня, ребенка. Можно ли почувствовать себя достойным человеком с положительной самооценкой, если часть тебя из подлеца? Не думаю.

Однако это не означает, что надо сочинить ребенку легенду о папе-супергерое, который спас мир и погиб. Это ложь, мы её уже обсуждали.

Еще одно чувство — потеря. Какую потерю мы можем пережить? В которой понимаем, что’ теряем. Если же мы упустили, например, возможность, мы еще долго возвращаемся к этой мысли: а вот если б, да кабы тогда получилось так, то сейчас было бы эдак. Когда ребенок ничего не знает об отце, ему сложно пережить потерю. Мои клиенты описывают «дыру в душе, которую ничем не заполнить». Алина говорит об этом же: «И как тяжело от этих воспоминаний сейчас, ведь оказывается, что у меня всегда было то, что мне так хотелось иметь».

Что делать

Чем раньше ребенок узнает о тайнах своего рождения, тем меньше времени он живет во лжи. В моей практике были родители, которые с момента усыновления младенцев рассказывали им о биологических родителях, братьях-сестрах. Испытывали облегчение, в первую очередь, сами родители.

Однако я не могу дать прямой рекомендации — чем раньше, тем лучше. Большую роль играет готовность самого родителя к такому разговору. Почему? Если родитель скрывает что-то от ребенка, то хочет его защитить, то есть эта правда может ребенка травмировать. Это важное признание, которое родитель делает сам себе. Только такое признание даёт возможность помочь ребенку. Ведь если не признавать драматичности ситуации, то ребенок останется без поддержки.

Когда родитель признает психологическую травму ребенка, то сможет его поддержать. Именно это «лечит». Да, ребенок чего-то лишился, но сможет прожить это под крылом сильного родителя. Если родитель настолько переживает, что сам нуждается в помощи, возможно, идея открыть правду не самая лучшая. Родитель может обратиться к близким, которым доверяет, или к специалисту, чтобы подготовиться.

Что говорить

То, что есть на самом деле с поправкой на возраст ребёнка. Было бы странно, если бы мама Алины рассказала ей в 2 года то, что рассказала в 21.

В 2 года мама могла сказать о том, что очень хотела ребенка, даже если в семье не будет папы. И очень рада, что Алина родилась. Можно было добавить, что и папа ей рад, но не может жить с ними. Он должен жить в другом месте.

Это правда? Да. Понятым ребенку языком. Добавлять подробности можно по мере взросления ребенка. И даже если ребенок никогда не встретится с отцом, у него не будет дыры в душе.

А если отец бросил, что сказать? Не говорить, что отец бросил ребенка, что ребенок ему не нужен. Чаще всего, расстаются мужчина и женщина, а не мужчина уходит от ребенка и попутно бросает женщину. Можно сказать, что мама и папа разлюбили друг друга как муж и жена. И папа был честен с собой, он признался, что не готов воспитывать ребенка и не уверен, что у него это хорошо получится. И вот уже у ребенка есть отец. Не тот, о котором ребенок мечтает, но и не дыра в душе.

К чему подготовиться

К вопросам, буре эмоций, печали и гневу, переживанию особой близости с мамой и желанию отыграться на ней за молчание. Когда ребенок убедится, что вы выдержали, он снова обретет в вас надежного взрослого, который от всего может защитить.

Как рассказать ребенку о том, что мама и папа больше не любят друг друга, как помочь малышу пережить развод родителей и как познакомить его с отчимом или мачехой — рассказывает семейный психолог.

Эксперты: Марина Гогуева

Читать дальше