Елена Антонова, психолог-дефектолог, эксперт Центра лечебной педагогики в Москве, рассказывает о методах терапии, применяемых при РАС у детей.

Есть ли такое понятие, как «лечение аутизма», можно ли вылечить ребенка с РАС?

В нашем менталитете такая особенность: если есть какое-то заболевание, значит, его нужно лечить. Это, конечно, далеко не так.

Многие здравомыслящие люди и специалисты сходятся во мнении, что РАС — это такая особенность развития, излечить которую невозможно. Я в этой теме около 20-ти лет, и опираясь на личный опыт, могу сказать: дети с РАС становятся взрослыми с РАС, они не будут полностью «обычными» людьми никогда.

Тем не менее, я считаю, что в ситуации, когда у ребенка диагностировали РАС, многое можно изменить в лучшую сторону с помощью определенной терапии: можно скорректировать поведение, помочь ему адаптироваться, наладить отношения с обществом, подобрать обучение, соответствующее его возможностям. 

На что направлены методы коррекции?

Мне видятся две группы направления терапии — вообще их больше, но я разделю на две: одна основана на выстраивании отношений ребенка с миром, а вторая — на то, чтобы сделать мир вокруг ребенка более удобным для него. 

Если в первом случае методы коррекции будут скорее подобраны под ребенка, учитывая его интересы и особенности, то во втором эти способы, если так можно выразиться, более однотипны. 

Многие родители детей с РАС, исходя из своего опыта, говорят, что в первую очередь помощь нужна маме. В чем она заключается?

В первую очередь в том, чтобы маме в этой ситуации сохранить спокойствие. Заземлиться, выдохнуть и — важно — обнаружить, что вы такая не одна.

Я состою во многих интернет-сообществах, где общаются родители детей с РАС и я вижу, как это работает: мама, которая публикует пост со словами «вчера моему ребенку поставили диагноз….» тут же получает сотни отзывов и комментариев таких же родителей и получает от них помощь и поддержку.

Я всегда советую мамам, которые не знают, что делать и куда бежать, пообщаться с теми, кто уже «внутри».

Например, если вы сомневаетесь, стоит ли обращаться в какой-либо центр, или пробовать новую методику коррекции, поговорите с мамами, которые через это проходили. Кроме групп взаимопомощи все больше в последнее время появляется терапевтических групп, которые ведут профессиональные психологи.

Каким методикам работы с детьми с РАС доверяете лично вы?

Мне импонирует методика Стенли Гринспен DIR/Floortime («Время на полу»).  В России всего 5 человек имеют право преподавать и обучать новых специалистов по Floortime. Методика очень интересная, она учит родителей, как играть с детьми и получать не только обоюдное удовольствие, но и пользу от процесса, как наладить взаимодействие с собственным ребенком, опираясь на его интересы. На мой взгляд, отталкиваться от приоритетов ребенка в любой терапии — самое главное. Родителей учат фокусироваться на ребенке, наблюдать за ним, анализировать и понимать причины его поведения. 

Вторая методика, которой я доверяю, — Денверская модель раннего вмешательства. Она опирается на тот же принцип «от ребенка», но здесь также учитываются особенности характера и интересов родителя.

Когда мы с коллегами стали обучаться методике Floortime, с удивлением обнаружили, что работаем и делаем все практически так же.

У меня впечатление, что люди, которые работают с детьми с аутизмом, в своей работе постепенно приходят к одному и тому же, говорят на одном языке.

Провести какое-то четкое разделение «по группам» довольно сложно, множество методик пересекаются. Так, многие российские мамы рассказывают об успешности метода ABA. Но по сути, это та же терапия поведения плюс дополнительные инструменты — например, использование специальных карточек и расписания.

А в чем заключается метод сенсорной интеграции и как вы к нему относитесь?

Если описать в целом, сенсорная интеграция — это работа над взаимосвязями сигналов, которые мы получаем, с нашим поведением. Дело в том, что если мы как-то неправильно интерпретируем сигналы, которые к нам приходят, наше поведение тоже будет не совсем обычным.

Так, у детей с РАС при наличии нарушении сенсорной интеграции повышается поверхностная чувствительность — ребенок любит все гладить, или размазывать, другой ребенок будет в поиске вестибулярных ощущений — может постоянно прыгать или не слезать с качелей. Кто-то, напротив, будет избегать стимулов: закрывать уши даже при негромких звуках.

Здесь отмечу важный момент: бывает, что у детей с аутизмом нарушена сенсорная интеграция, а бывает и нет. При этом нарушение еще не является однозначным поводом сказать, что у ребенка РАС.

Со стороны метод сенсорной интеграции выглядит как веселая игра, внутри же все гораздо сложнее и продуманнее.

Все происходит в специально оборудованном сенсорном зале, где мягкие маты на полу, качели-лесенки-горки, и ребенок выбирает то, что ему по нраву. Задача специалиста — поддержать эту активность.

Я знаю, что есть другой вид терапии — биологическая. При этой терапии вводится определенная диета и прием витаминов, из организма ребенка выводятся тяжелые металлы. Это вообще действенно?

Не вижу ничего плохого. Не скажу, что различные биомедицинские методы,  в том числе те, что вы перечислили, — это панацея, но кому-то из детей это действительно помогает. Например, при введении безглютеновой или безказеиновой диеты, дети часто становятся спокойнее, у них меняется настроение и поведение. Объясняется это просто: таким образом мы меняем «химию» организма, происходят изменения на физиологическом уровне.

Елена, при таком множестве разнообразных методик, как выбрать то, что нужно, как не растеряться родителю?

У меня есть примеры, когда родители готовы посвящать все свое время малышу — у него здесь одна терапия, тут другие занятия, завтра у него катание на лошадях, а послезавтра — плавание с дельфинами. Это не всегда работает, и мы против такого подхода.

Если действия специалистов не согласованы, терапия может не давать нужного эффекта. Выберите одно-два места, постарайтесь организовать процесс так, чтобы специалисты общались между собой и помните, что количество не равно качеству.

.

Спецпроект «Расстройства аутистического спектра»

Все материалы спецпроекта

Эксперты: Елена Антонова